Снимаем маски. Становимся самими собой. Психология Почему мы носим маски

Почти 10 лет своей жизни, начиная с 22 лет, я была несчастна, как несчастен любой человек, лишённый права быть собой.

В годы учёбы всё было нормально: я была умная, получала привычные «пятёрки» и как девочка-отличница ни у кого не вызывала никаких подозрений.

Отличница в школе -- это норма, а после я поступила на иняз, где на 100 девочек приходился 1 мальчик, а не физический или математический факультет, где девушка-студентка согласно стереотипам не может быть умнее пацанов.

Всё, что у меня было в активе -- это безобидная бабская лингвистика да школьные девичьи пятёрки. Если мальчик учится на отлично, его считают умным. Если на отлично учится девочка, её считают усидчивой, ответственной и прилежной.

Хотя ответственности, прилежания и усидчивости во мне не было от слова "совсем". Я ничего никогда не зубрила, а домашние задания делала на перемене, которая шла сразу после урока, на котором их задали. Главное воспоминание о себе в школе -- стою на перемене перед кабинетом и что-то строчу в тетрадь в ожидании, когда нас запустят в класс.

Не от повышенной ответственности кидалась я писать «домашку», даже не выйдя за пределы школы, а для того, чтобы поскорее отделаться от неё, прийти домой абсолютно свободной от уроков, заданий, упасть на диван и читать. Ну, или тащиться на хореографию, после которой -- опять же -- упасть на диван и читать, а не разбирать в тетради слова по составу, выделяя в них корень, приставку, суффикс и, быть может, окончание карандашом, а не ручкой. Ручкой рисовать дугу, квадрат, перевёрнутую букву V и две смежные стороны прямоугольника почему-то было нельзя.

Как нельзя было писать в тетради плохим почерком и зачёркивать. За исправления снижали оценки. Не заносись, не бери на себя слишком многого. Напиши сначала начерно, проверь, а уж после перепиши аккуратно в тетрадь.

Да щаззз! Я никогда ничего не писала на черновик, и учителя прощали мне мой неразборчивый почерк и даже зачёркивания, чего не прощали никому другому. Нутром чуяли: меня лучше не взрывать, ибо если открою рот на своей начитанной голове, полетят их дутые авторитеты в тартарары.

В университете на неудачниц-преподш я смотрела как на говно. Все умные девки, окончив иняз, сваливали в Лондон, Штаты или в Москву. На кафедре оставались совсем уж забитые клуши, которые чувствовали себя более-менее уверенно лишь в стенах Альма Матер и жили грызнёй из-за научных публикаций по языкознанию.

Если бы эти публикации имели отношение к науке, я бы отнеслась к преподам с уважением, но оформленные в виде диссертаций пересказы чужих мыслей, открытий, исследований имели целью другое -- получить прибавку к ставке и место в экзаменационной комиссии. И не несли, конечно, ничего нового человечеству.

Впрочем, кафедральные курицы меня тоже не трогали, не травили, не осаживали, оценок не занижали, за ум не гнобили. Во-первых, будучи существами ограниченными, они не могли его разглядеть у других, а во-вторых, у меня на лбу было написано, что я не претендую на место на кафедре, а, значит, не являюсь для них потенциальной конкуренткой в погоне за часами и надбавками.

Короче, до 22 лет я была умной и не скрывала этого. Необходимости не было. А в 22 года я пришла на завод, и там мне открылось небо в алмазах.

Вместе со мной в отдел устроились парни -- такие же, как я «нули» без опыта работы. Однако им по умолчанию поставили оклад выше, и это несмотря на то, что я окончила государственный университет, знала два иностранных языка, а их дипломы были выданы местными шарашкиными конторами. Объяснялась такая несправедливость просто: я -- женщина.

На заводе была негласная политика: дело мужика -- кормить семью, дело бабы -- выйти замуж.

Женщинам платили меньше и крайне редко давали руководящие должности. Мало кто из нас смог продвинуться по карьерной лестнице выше начальника какого-нибудь вшивенького отдела. На моей памяти таких женщин было всего три: одна -- жена директора завода, вторую прислали сверху из Москвы, третья -- главбух -- должность сугубо бабская и подсудная.

Будучи умной, я быстро просекла: в среде, где меня называют Леночкой, лучше не умничать, а молча делать своё дело, приближая себя к поставленной цели -- пятичасовому звонку, извещавшему об окончании рабочего дня.

Потом была другая работа, уже в Москве, где тоже было выгодно казаться примитивнее, чем я есть. Меньше думать, изображать деятельность, не лениться и ездить в командировки и, главное, меньше умничать.

Вы думаете, что большими компаниями управляют большие умы? Отнюдь. Может быть, когда-нибудь и где-нибудь эти люди и были интеллектуалами, но, попав в систему менеджмента, они стали управлять. А управление, как ни печально признавать это, подразумевает не ум, а навыки. Умный подчинённый опасен, умный начальник -- требователен. Поэтому никаких новых идей в системе даром не надо, а нужен подвешенный язык, за которым скрывается отсутствие мыслей. Нагородила штампов перед Советом директоров, и все счастливы. Бабло-то капает.

Надоело. Села писать, о чём всегда мечтала. Блог завела. Тонкий, умный. Всем -- пофиг. Два умных человека, за что им спасибо, буквально повторили классика:
Лена, быть может, это и недурно, но слишком уж умно. Народ не поймёт. Вырасти сначала, наработай аудиторию -- тех, кто с тобой на одной волне, тех, кто понимает несказанное, читая тебя между строк.

Завела Мальвину Олеговну -- эпатаж, инстинкты эгоистичной, недалёкой, но хваткой суки. Блог пошёл на ура. Вырос в то, что вы читаете сейчас. Книги ушли влёт, нашли своего читателя. Начала тихонько писать то, что думаю -- серьёзно, осмысленно, о больном и важном. Жду, когда начнут вот меня понимать между строк.

Я не жалуюсь на судьбу, не обращаю и внимания на выпады ничтожеств, которые завели себе бабу для того, чтобы кончать ей в рот, и считают, что женщина не способна на большее, чем секс-еда и вынашивание. Что поделать, если общество так устроено, ну не бороться же в самом деле с мельницами, пытаясь доказать, что ты не верблюдица. Но я счастлива тем, что теперь мне не нужно носить чуждую для себя маску, скрывая за ней истинное положение дел с моим умом, чувствами и переживаниями.

Мало кому из нас удаётся жить, не скрываясь под паранджой. Все зависимы от мужа или начальника, от соседей или подруг. Ну, правда -- начнёшь говорить с подругами на языке своих мыслей, так что с ними будет? Попрячутся под стол, испугаются. Скажут, подменили Лену, верните нам ту суку. Как же здорово, что я решила и эту проблему, избавившись от лишних и непонимающих меня людей, и обретя тех, с кем можно даже молчать.

Поверьте, никакие ништяки не стоят того, что тебе приходится прятать свою суть. Это всегда потерянное время, о котором, уверена, любой человек перед смертью будет вспоминать с сожалением. Услышьте меня, поверьте той, которая обрела то, о чём вы боитесь даже подумать.

Я потеряла почти десять лет, чтобы меня приняло общество, не готовое, в принципе, принимать умных женщин, которые, к тому же, молоды и привлекательны. Нет, мы не совсем дикари: на умных пенсионерок смотрим благосклонно, на умных уродин -- тоже. А вот умная, молодая и симпатичная -- это перебор, too much, так не бывает, а если она ещё и богата, то обязательно "насосала", "за неё пишут литературные негры" и "мы не понимаем её, значит, она -- дура".

Да пошло оно в жопу такое общество. В какой-то момент мне надоело под него прогибаться и себя упрощать. Я плюнула на него и зажила так, как хочу, ничего не скрывая. Не готово оно, видите ли? Да ну и фиг с ним! Я выбираю быть вне его, но собой, чем в нём, но кем-то ещё, каким-то другим человеком.

Только тот, кто был лишён права быть собой и обрёл это право, в состоянии прочувствовать смысл фразы: «Счастье -- это быть собой». Это действительно так, поверьте. Не траст ми, свиньи, а просто поверьте. Это действительно самое большое из возможных счастье -- жизнь без маски.

Ну и, чтобы разбавить серьёзность темы, расскажите мне о своих масках, поржом хоть.

С давних времен актеры пользуются театральными масками, комическими либо трагическими, однако и все те, кто составляет публику, носят в своей повседневной жизни самые различные маски – символы тех ролей, которые они играют в пьесе жизни. Роли могут меняться – сегодня одна, завтра другая, – но маска будет на лице всегда. Человек никогда не снимает ее.

Наши маски меняются с возрастом. Став взрослыми, мы надеваем на работу маску профессионала; придя домой – родителя или супруга. Некоторые маски подразумевают полную смену костюма. Собственно говоря, почти весь гардероб человека – это и есть его маска, необходимая для исполнения определенной роли: «я – соблазнительная молодая девушка»; «я – деловой человек»; «я собираюсь в деловую поездку, на охоту, на прогулку...» В каждом случае я наряжаюсь соответственно обстоятельствам. Внешний вид говорит о том, какую роль я играю в данный момент. Солдат, полицейский, служащий корпорации и дворник, подметающий улицу, – все одеваются для исполнения своих ролей.

Мы меняем маски не только в зависимости от ситуации и образа действия, но и при общении с разными людьми. У каждого человека множество масок, и он способен менять их с удивительной скоростью. Каждый раз при сознательной или бессознательной смене ролей мы меняем и их символы – маски. Общаясь с одним человеком, я играю одну роль и надеваю ту маску, которая для этого требуется, с другим – роль и маска для нее иные. У кого-то такие перемены не вызывают затруднений. Возможно, вам доводилось встречать людей – на вечеринках, например, – умеющих менять маски с молниеносной быстротой. Наблюдать за человеком, умеющим вращаться в обществе, когда он переходит от одной группы к другой, все равно что наблюдать за великим актером, мгновенно входящим в новый образ. Иногда разница между масками почти не заметна, иногда различия настолько резки, что бросаются в глаза. Сменив маску, один и тот же человек внезапно предстает перед вами в новом образе: серьезного работника, шутника, влюбленного, циника или энтузиаста.

Некоторые маски мы надеваем сознательно: среди мало интересных нам людей улыбаемся, смеемся глупым анекдотам и притворяемся, что внимательно слушаем, когда наши мысли витают далеко; на похоронах делаем грустное лицо. Иногда, конечно же, маска отражает истинные, спонтанные переживания: мы можем смеяться от счастья и плакать, потому что у нас горе, – но даже в этом случае наши жесты и мимика, соответствующие моменту, не являются врожденными, а приобретаются в очень раннем возрасте путем подражания. Даже некоторые самые элементарные формы самовыражения – например, кивок в знак согласия – не универсальны, а приняты лишь в том или ином этносе. Коллекции масок у большинства людей просто поражают своим богатством: их тысячи!

Привычка носить маску дается нам с рождения. С самого раннего детства, задолго до того, как ребенок произносит первое слово, он учится кричать не от боли, а чтобы привлечь внимание родителей, улыбается, чтобы снискать чье-либо расположение, и вообще разыгрывает спектакли. Нас с детства приучают вежливо говорить с посторонними людьми, потому что это – часть человеческих отношений. Общественное давление заставляет нас держаться в рамках приличий. Мы не вправе ударить того, кто нам не нравится, но не можем позволить себе и изъявления любви к каждому, кто нам симпатичен, – опять-таки из-за светских условностей. Порой мы надеваем комическую или трагическую маску, маску скуки или безразличия, уверенности в себе или насмешки – все это маски, принятые в обществе.

Мы привыкли вести себя при общении друг с другом так, будто разыгрываем пьесу, зная свои роли назубок, при этом наши манеры служат нам такой же маскировкой, как и одежда. «Извините, пожалуйста», «Как поживаете?», «Желаю приятно провести время» – все эти слова – лишь навязанная нам окружением маска вежливости. Точно рассчитанный формальный поклон является непременным атрибутом социального поведения у японцев, тогда как в какой-нибудь другой национальной среде ту же роль выполняет похлопывание по спине.

Общество, как правило, заставляет людей казаться хуже, чем они есть на самом деле, хотя мы не всегда осознаем это. Порой мы демонизируем себя только для того, чтобы быть принятыми в определенном кругу. В милитаризированных кругах нужно казаться жестким, суровым и мужественным – только в этом случае тебя примут за своего; так называемый «высший свет» требует от человека быть остроумным, беспринципным и циничным. Ношение маски – это не только способ самоутверждения, но и необходимое условие для создания близких, интимных отношений. Много лет назад ко мне пришла накануне своей свадьбы молодая женщина с рядом вопросов, касавшихся брака. Незадолго до того она стала соблюдать еврейские традиции, но психологически и эмоционально принадлежала поколению шестидесятых. Мы говорили о том, какими она представляет себе свои отношения с мужем. Поскольку она прошла школу хиппи, ее идеал супружеской жизни был основан на полном доверии и открытости. Я сказал ей (хотя это может показаться не слишком похожим на совет раввина), что состоять в браке еще не значит, что вы постоянно находитесь в зале суда, где клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. (Нет, по правде говоря, это был настоящий совет раввина – см. Вавилонский Талмуд, «Йевамот», 65б ).

Нет необходимости выкладывать друг другу всю подноготную о себе, что-то можно и пропустить. Примерно через полгода я встретил ее супруга и понял, что она не вняла моему совету. Невооруженным глазом было видно, как он страдает. Она не только говорила ему все, что думает о нем в каждый конкретный момент, но и подробно рассказала о своем прошлом. Я понял, что бедный муж не вынесет столько правды.

Положительная сторона ношения маски состоит в том, что она служит защитой нашего внутреннего «Я», а иногда защищает от него окружающих. Мы вынуждены носить ее, чтобы поддерживать нормальное течение жизни общества, беречь других людей, а не вредить им. Ведь резкое, грубое и бесцеремонное слово вполне способно уничтожить человека. Одну и ту же мысль можно выразить в разговоре с ним и жестко, безапелляционно, и более мягко, щадя его чувства.

У маски очень много функций, и снимать ее опасно. Иногда маска, подобно одежде, прикрывает наготу; иногда она – щит, а иногда – массивные железные латы. Тело необходимо защищать как от перегревания или ожога, так и от сильного переохлаждения. Физическая и психологическая нагота имеют много общего: в обоих случаях и маска, и одежда дают преимущество для выживания. Это не ложь, а щит, броня, часть необходимых мер, которые человек вынужден принимать, чтобы не погибнуть.

Каждый носит маску, и все знают, что это не подлинное лицо человека. Совершаем ли мы, надевая ее, подлог, фальсификацию? Какие отношения связывают с ней человека? Маска обнажает и прячет одновременно. В каком-то смысле каждое слово – маска какой-либо идеи.

Между внутренним «Я» (если оно существует) и его личинами всегда сложные и запутанные отношения. Мы не безмозглые существа, мы обладаем сознанием и пользуемся масками по собственному выбору, который, однако, отражает нашу внутреннюю сущность. Всякий раз, когда человек надевает маску, – сознательно или бессознательно, – она никогда не бывает полностью чужда ему и неизбежно отражает хотя бы часть правды о его подлинном «Я».

Мы надеваем маску как нечто обращенное ко внешнему миру, однако выбор ее – следствие внутренних процессов, их результат, даже если мы думаем, что при этом подражаем кому-либо. Избранный человеком образ, в котором он хочет предстать перед окружающими, не менее важен для понимания его личности, чем исследование внутреннего мира. Так как наши личины являются следствием перманентных изменений, связанных с возрастом, статусом, требованиями общества, то у нас не существует избранного раз и навсегда, фиксированного облика – наша маска эволюционирует вместе с нами. Где кончается оболочка и начинается сущность? Панцирь черепахи – ее дом? Убежище? Можно ли представить себе черепаху без панциря? Конечно, между ней и человеком огромная разница: черепаха не может менять панцирь по своему желанию. Человек – существо более сложное, и поэтому способен менять и действительно меняет свои маски. Однако мы создаем образ, а он, в свою очередь, влияет на формирование личности. В художественной литературе немало произведений на тему о том, как человек, проносивший маску достаточно долгое время, не может ее снять, а если и снимает, то обнаруживает, что его лицо без маски сохранило с ней сходство, хотя он больше и не хочет ее носить.

Если возможна смена образа, то должно существовать и истинное «Я», которое это делает. А есть ли оно вообще, можно ли полностью избавиться от маски? Человека нельзя увидеть без нее даже в его спальне. Он всегда играет какую-либо роль – и находясь среди хорошо одетых людей, и лежа голым под одеялом, – хотя, конечно, речь идет о совершенно разных ролях. Маска будет иной, но все равно останется таковой. Кажется, нам никогда не удастся до конца избавиться от личин.

Во многих культурах существует страх перед физическим обнажением, но еще больший страх вызывает обнаженность духовная. Мы чувствуем, что внутри нас много плохого, способного вызвать у других отвращение, раздражение или смех. Поэтому мы продолжаем играть роли, опасаясь выйти из образа и обнажить то, что скрывается внутри. Годы жизни и учебы добавляют новые слои к защитной оболочке нашего существования. Их можно снимать один за другим, как слои луковицы, но что останется в конце концов? Нас пугает мысль о том, что все наше существо напоминает луковицу и если снять с него слой за слоем, то в результате ничего не останется.

С другой стороны, мы стремимся раздеться. Воин, возвращающийся с поля брани, хочет снять доспехи, бизнесмен, оказавшись дома, – сбросить пиджак и галстук. Точно так же нас утомляет множество покровов вежливости или респектабельности, у нас может появиться стремление обнажить то, что скрыто под ними. Мы надеемся, что оголившись, обретем легкость, свободу, даже счастье. Порой нам кажется, что если бы мы были способны сбросить маски образованности или интеллигентности, то обнаружили бы под ними нашу внутреннюю суть. Это ощущение основано на предположении, что простые люди являются более правдивыми, подлинными, настоящими, безыскусными. Так ли это? «Голый» человек, первобытный человек, человек без маски – честнее ли он и естественнее ли, чем в маске? Является ли она навязанной или так же натуральна, как и известные только нам самим аспекты личности? Правильно ли считать голого человека более естественным, чем хорошо одетого джентльмена? «Настоящий Адам» – голый или одетый?

Так что же происходит, когда люди снимают «одежду» и высказывают то, что думают? Давайте выразим ту же мысль по-другому, чтобы она выглядела более живописно. Предположим, я говорю кому-то: «Я хочу увидеть тебя таким, какой ты есть на самом деле. Раздевайся!» Человек раздевается, остается совершенно голым. Тогда я говорю: «Нет, этого мало. Ты все еще одет. Сними всю плоть. Надо дойти до самой глубинной сути. До костей». Неужели скелет подлинней, чем человеческое тело с плотью и кровью? Это ли суть человека? Разве так лучше видно «настоящую личность»?

Но действительно ли человек, подвергающийся психоанализу, познает истинного себя? Снимание всех слоев, одного за другим, открывает вовсе не «подлинную» сущность личности, а всего лишь иную ее грань. Все это – частичная реальность. Маленький ребенок, научившись снимать одежду с куклы, начнет раздевать всех кукол, какие попадутся ему под руку. Затем он попытается раздеть собаку. Возможно, дети обладают истинно научным любопытством: они хотят видеть правду, знать, что находится внутри каждой вещи.

Что стоит за этой метафорой? В чем истинная сущность человека? Разве одеяния, которые мы носим, став взрослыми, хуже данных нам от рождения? Если лишить человека всего приобретенного им в течение жизни и оставить только исходно присущее ему, он не станет от этого чище. Чистая духовная сущность личности принадлежит другому миру; это не все его внутреннее «Я». Личность носит комбинированный характер и включает в себя плоть, кровь, чувства, разум, темперамент, душу и… маски.

Истинного «Я», скорее всего, не существует. Его поиск состоит не в том, чтобы ответить на вопрос, возможно ли обнажиться полностью, и не в том, выявляет ли такое обнажение подлинную правду. Главное – понять, можно ли считать подобное срывание покровов достижением. То обнаженное существо, что предстанет перед нами, – лучше ли оно прежнего человека? Или же наоборот: измененный, цивилизованный, подтянутый человек выше по своему уровню?

Приведу историю о встрече между раби Акивой и римским правителем Палестины Тиннеем Руфусом (которого иудеи прозвали тираном Руфусом), иллюстрирующую этот запутанный вопрос. Между ними состоялся философский диспут, который был связан, с одной стороны, с духовным крахом язычества в самом Риме, а с другой – с политическими трениями между еврейским населением и римскими правителями. (Это произошло примерно в 130 году н. э., перед восстанием Бар Кохбы против римлян. Раби Акива был одним из величайших мыслителей своего времени, да, в общем-то, и всех времен. Тинней Руфус не одержал победу в этом споре; он завершил его позже, попросту приказав казнить своего оппонента ).

Римлянин спросил раби Акиву: «Что выше – природа или то, что с ней делают люди?» Раби Акива ответил, не задумываясь: «Выше то, что делают люди». Римлянин задал следующий вопрос: «Может ли человек создать небо и землю?» «Нет, – сказал Акива, – мы не можем создать небо и землю, но то, что люди умеют делать, у них получается лучше. Взгляни, с одной стороны, на стебелек льна, а с другой, – на ткань, сделанную из него; взгляни на ворох пшеницы и на каравай хлеба. Какое из этих творений выше?» Не найдя ответа, римлянин спросил: «Скажи мне, почему ты обрезан?» Тинней Руфус хотел доказать, что природа более совершенна, чем творения рук человеческих, тем самым опровергая одно из основных положений иудаизма, которое гласит, что человек – соучастник в деле Творения, он несет ответственность за этот мир и обязан преобразовывать его, делая лучше. Раби Акива не дал ему развить эту мысль. Он не собирался шутить, и его слова не были тактической уловкой. Из позиции, представленной раби Акивой, следуют далеко идущие выводы. Природный, естественный объект не обязательно является более высоким или совершенным. Человек, который одет, а следовательно, более приспособлен, переходит на другой, более высокий уровень совершенства.

Библейская заповедь в отношении священнослужителей гласит: «И сделай им нижнее платье льняное, чтобы прикрывать наготу, от талии до колен» («Исход», 28:42). Эта заповедь не призвана приучить священнослужителей к скромности, дабы никто не мог увидеть интимные части их тела обнаженными (они носили длинные рубахи до самых щиколоток). Она, по всей видимости, преследует иную цель: скрыть наготу священников от них самих.

Это платье имеет символическое значение и необходимо для проведения некоторых ритуалов, однако оно имеет и психологический смысл. У каждого человека есть то, что лучше скрывать от всех, и от себя в том числе. Желание обнажить сокрытое не всегда похвально. Одежда не помогает нам избавиться от своих секретов, а только прячет их. Постоянно обращаясь к ним и выставляя на всеобщее обозрение, можно причинить себе сильный вред. В личности каждого человека есть негативные аспекты, которые следует подавлять и прятать поглубже, чтобы не возник соблазн развивать их и даже сделать доминирующими. В каждом из нас скрыта порочность, чего мы зачастую даже не осознаем. До тех пор, пока зло спрятано, человек еще может как-то бороться с ним, но когда оно обнажено, хрупкое равновесие его «Я» нарушается и зло становится опаснее, чем тогда, когда оно пребывало в латентном состоянии. Французский философ Монтень писал, что если бы людей наказывали за их мысли, то каждый заслуживал бы повешение по нескольку раз на дню.

Такое подавление можно рассматривать не только как защитный механизм против посторонних – он защищает людей и от них самих.

Есть такое арамейское выражение: «То, что сердце не открывает рту» . Точно так же существуют вещи, которых сердце не открывает даже самому себе. Лишь исключительные люди могут без дрожи заглянуть в бездну своей души. Вглядываться в нее – все равно что пробивать корку запекшейся лавы в кратере: раскаленная масса может вырваться наружу и испепелить все вокруг.

Таким образом, маска целомудрия – не что иное, как средство самозащиты. Снимать ее следует с большими предосторожностями и как можно реже. «Лукавее всего сердце человеческое и крайне испорчено; кто познает его?» – сказал пророк Иеремия (17:9). Б-г, естественно, знает об этом; некоторые из людей подозревают, что это так, но удобней находиться в неведении. Прикрытие – не обман, а скорее способ сдерживания и контроля. Все в человеке должно находиться во взаимодействии друг с другом, ему следует разумно использовать то, чем он обладает, но прежде всего надо держать своих внутренних хищников в клетке.

На одном из диспутов о милосердии мудрецы говорили о тех, кто притворяется нуждающимся в пожертвованиях, а на самом деле может обойтись без них . Они утверждали, что человек, прикинувшийся хромым и просящий на основании этого милостыню, не умрет до тех пор, пока не охромеет на самом деле, а того, кто притворялся больным, сведет в могилу та самая болезнь, которую он симулировал. Маска станет реальностью. Маска оказывает очень большое влияние на человека, даже против его воли. Один из участников этого диспута сказал: «Так бывает с тем, кто прикидывается хромым. А что тогда ждет того, кто притворится святым?» Ответ такой же: он не умрет, пока не станет святым. И это действительно наказание, потому что жизнь святого неизмеримо тяжелее жизни святоши. Но это и награда – за то, что человек надел именно такую маску.

Мидраш говорит, что на горе Синай Г-сподь появлялся перед каждым в том обличии, в каком Он представлялся до этого человеку . По еврейским понятиям, лидер – это человек, способный найти индивидуальный подход к каждому. Может быть, это дар Б-жий: уметь появляться перед человеком таким, каким он хочет тебя видеть.

Вероятно, коренной вопрос заключается не в том, может ли человек обнажаться, и не в том, надо ли ему это делать, а в том, какую маску ему нужно носить. Каким способом мне следует принарядить свою личность, чтобы она выглядела наиболее возвышенной? Человек и его маска, природа и артефакт, рука и инструмент – все это взаимосвязано. Человеческая природа уникальна: нам дарована способность самим выбирать себе маску – демона или ангела.

Примечания

«Коѓелет раба», 12:9, «Мидраш теѓилим», псалом 9.
Мишна, «Пеа», 8:9.
«Шмот раба», 5:9.

На Земле мало найдется людей, которые бы не носили «маски». На каждый случай существует своя. В зависимости от ситуации мы надеваем ту или иную маску. Нам это удобно…. или выгодно. А может быть удобно и выгодно одновременно. С чем у вас ассоциируется слово «маска»? В обыденном смысле- это театральный или карнавальный атрибут, который надевается на лицо, чтобы человека невозможно было узнать.А в символическом смысле? Почему люди носят «маски»? И на каждый случай у человека есть своя маска. И их такое множество, что порой человеку трудно увидеть за ними самого себя.

«Маска» - этонечто искусственное, такой способ поведения человека в той или иной ситуации, который скрывает его истинную сущность. Зачем человеку нужно использовать «маски»? Какой в этом кроется смысл?

Мне очень везет в жизни на встречи с замечательными людьми. В слово «замечательный» я вкладываю как общечеловеческие добродетели,так и высокийуровень сознания, когда человек пытается вырваться за рамки материальности и начинает задумываться над духовными вещамии над Истинным Смыслом Жизни.

Смысл Жизни… Вернемся к вопросу о «масках». Какой смысл использовать их в своей жизни?

Ответ напрашивается сам собой- за масками мы прячем свое «лицо», то «лицо», которое мы не хотим показывать другим. То другое «лицо»,а может и не одно, которое нам не нравится, которое нас пугает. Оно безобразно и мы не хотим его видеть! Но почему нам так не нравится это лицо? Откуда у нас появилось такое мнение, что это лицо непристойно и его надо скрывать? Чье-то мнение? Чья-то оценка?

Много лет назад мне в руки попал сборник стихотворений киевского поэта Валерия Винарского. Этого человека раньше можно было часто видеть на улице Ярославов Вал. Он сидел на тротуаре с гитарой и исполнял свои песни. Сборник его поэзии, который попал ко мне в руки, был с авторской подписью. И адресовался Ксении, но не мне - другой. Может быть, это и случайность… но в нашем Мире далеко не все случайность… Даже, все -далеко не случайность. С тех пор он стоит на моей книжной полке.

В книге Валерия Винарского я прочитала строки, которые до сих пор звучат в моей душе:

Между черным и белым разницу

Очень просто заметить зрению,

но как часто мешает справиться

С этим делом нам чье-то мнение.

Эти строки навевают мысли об оценках-суждениях, которые очень укоренены в обществе в виде общественного мнения, стереотипах, моральных правилах и нормах. Общество не может без этого обходиться. Но все это должно работать во благо. А если «морализаторство» приобретает форму абсолютных директив и встает на пути искренних человеческих отношений? Хорошо это или плохо? Каждый человек свободен сам определять, что для него хорошо, а что плохо. Свобода выбора предполагает и принятие на себя ответственности за сделанный выбор – высокую духовную ответственность. А когда человек не боится взять на себя такую ответственность, появляется ощущение ВНУТРЕННЕЙ свободы. Это – ощущение, не сравнимое ни с чем другим. И в основе его лежит безграничный духовный потенциал. Вот тогда и отпадает необходимость надевать «маски» и прятать за ними свое «лицо».

С психологическими масками каждый человек сталкивается ежедневно. Особенно активно они используются в процессе формального общения. В чем же секрет столь большой их популярности?

Психологические маски: спасение или наказание

Люди не могут быть искренними всегда и со всеми. Вы ведь не будете рассказывать о своих личных переживаниях первому встречному. В общении с эмоционально неблизкими людьми, либо в формальной обстановке, практически все мы одеваем определенную маску. Это нормально, пока человек не становится ее заложником.

Зачем нам нужны психологические маски

Для начала нужно разделить понятия «психологическая маска» и «социальная роль». Социальная роль – это модель поведения, характерная для личности, занимающей определенный социальный статус. У всех есть представление, как должны вести себя «заботливая мама», «строгий учитель», «прилежный ученик». Это и есть социальные роли. Они характеризуют место человека в социуме, определяют, каким должно быть его поведение, соответствующее нормам, принятым в обществе.

Психологическая маска – нечто другое. Это образ, который презентуется окружающим вместо истинного «Я». У каждого есть несколько привычных и отлично отработанных линий поведения, с успехом используемых даже в межличностном общении с близкими.

Люди «одевают» психологические маски для достижения разных целей. Чаще всего они необходимы:

Для защиты – когда есть страх, что тебя настоящего никто не оценит и не полюбит. Так личность защищает себя от эмоциональной боли.
Для самоутверждения – человек уверен, что определенное поведение создаст ему позитивный имидж в восприятии окружающими.
Для достижения корыстных целей – сознательно выстроенная модель поведения часто позволяет достичь желаемого результат. Люди используют лесть, обман, манипуляцию, плетут интриги, чтобы удовлетворить собственные потребности.

Какой бы не была цель применения масок, результат один – истинные эмоции, чувства, переживания, скрываются. Вместо них демонстрируется поведение, наиболее выгодное либо приемлемое в конкретной ситуации. Делается это не всегда осознанно. Часто личность даже не понимает, что «включилась» в некую игру и просто играет роль.

Наиболее распространенные маски

Количество психологических масок, позволяющих скрыть истинные переживания, огромное множество. Но есть перечень наиболее часто используемых:

«Хороший человек » – личность, которая в социуме демонстрирует исключительно позитивные качества, подавляя весь негатив, но наедине с собой либо с близкими людьми может демонстрировать агрессию, раздражительность.
«Беспомощная личность » – человек создает образ несчастного и невезучего, чтобы получить помощь от окружающих.
«Высоконравственная личность » – на людях проповедует моральные нормы и декларирует принципы, от которых отступает, если вокруг нет публики.
«Холодный человек » – черты бесчувственности часто демонстрируют сверхчувствительные и впечатлительные люди, стремящиеся скрыть свои переживания.
«Гиперобщительные личности » – люди, которые стремятся быть душой компании, убегая от страха одиночества.

Если использовать психологические маски ситуативно, то это помогает «держать лицо» в определенной ситуации. Однако когда человек не может проявлять искренние чувства и постоянно меняет маски, это опустошает его, делает зависимым от созданного имиджа и несчастным.

Лучше направлять энергию на саморазвитие, борьбу с комплексами, страхами, учиться быть собой. Личность, у которой есть четкая система ценностей, цели и вера в себя, не нуждается в масках. Она смело демонстрирует эмоции, высказывает мысли и максимально самореализуется. Подобная стратегия поведения дарит гармонию, способствует эмоциональной гармонии и позволяет быть счастливым.

Часто люди считают, что они и есть чувства, которые они испытывают. А маски в отношениях и нормальная психология отношений – одно и то же.

Если отбросить ваши чувства, кем вы будете? Как отличите себя от других?

Если у вас индивидуальность «доброй души», необходимо постоянно поддерживать в окружающих это мнение о себе. Просто «обязаны» совершать добрые поступки, даже когда этого не хочется. Если перестанете быть добрым, не будете знать, кто вы есть.

Если индивидуальность «злобной горгоны», каждая вспышка злости подтверждает вашу «самость». Теряя свою злость, как бы теряете себя. Поэтому злобные всплески постоянно повторяются. Без них вы – никто!

«Доброта», равно как и «злость» служат не ситуации, а вашей индивидуальности – это маски в отношениях. Роль на карнавале жизни, которую вы избрали.

Кто-то – вечно печальный Пьеро, кто-то – хитрый проныра Арлекин, кто-то – веселая кокетка Коломбина. Вам кажется, что без наигранного шаблона сразу растворитесь в толпе, смешаетесь с другими. Исчезнете!

Задайте себе вопрос:

КТО ВЫ НА ПОДМОСТКАХ ЖИЗНИ?
КЕМ БЫ СТАЛИ, ЕСЛИ БЫ СНЯЛИ МАСКУ?
КТО ПРЯЧЕТСЯ ПОД НЕЙ?

Вы, на себя одевая маски в отношениях, боитесь признаться, что на самом деле в глубине души хочется, чтобы любили именно вас. Это сложная коллизия:

с одной стороны, вы – маска,
с другой стороны – под ней есть еще кто-то, кого не желаете показывать.

Настолько срослись со своей личиной, что кажется, без нее существовать невозможно. В то же время страдаете из-за подмены. Созданный образ заменяет вас, и вы не до конца смирились с этим.

Партнер, скорее всего, тоже поддерживает искусственный образ. При этом оба – завуалировано или явно – требуете друг от друга понимания.

По сути – брак в большинстве случаев является игрой масок. Попробуйте для начала разделиться со своим выставляемым напоказ образом, открыть партнеру свое лицо.

Что, страшно? Ведь он привык воспринимать вашу маску. А тут вдруг берете и… снимаете ее. Вуа-ля! Вот истинный я! Прошу любить и жаловать.

Вы разрушаете союз масок, первым открывая забрало. И это – серьезный шаг к настоящему единению и откровенным отношениям.

Помните знаменитую историю Анжелики и ее мужа графа де Пейрака, растиражированную в кино? На брачную церемонию вместо графа приехал его друг, молодой любезный красавец, который очень понравился невесте. А потом она узнает, что на самом деле вышла замуж за хромого колдуна с уродливым шрамом на лице! Но именно хромой колдун Пейрак стал ее самой большой любовью . Потому что не притворялся, а был самим собой.

Сказка ложь, да в ней намек…