Медный всадник маленький человек аргументы. Образ маленького человека в поэме "Медный всадник" А. С. Пушкина. «Маленький человек» в литературе

В произведении великого русского поэта А. С. Пушкина в образе власти представляется памятник императору Петру. Главный герой произведения - Евгений, который описывается, как совершенно обычный человек. Наводнение, которое произошло в городе, омрачает все его планы. Придя к дому своей возлюбленной Параши, он видит, что река разрушила все, о чем он мог мечтать.

«Маленький человек» в литературе

Образ «маленького человека» в поэме «Медный всадник» - это далеко не единственная в русской литературе попытка описать подобный тип. Другими примерами может служить произведение «Бедные люди» Достоевского, «Шинель» Гоголя. В своем произведении великий русский поэт стремился показать бессмысленность борьбы «маленького человека» со всемогущей природной стихией, а также властью самодержавия.

Главный герой

Тема маленького человека в поэме «Медный всадник» раскрывается с помощью детального описания ее главного персонажа - Евгения. Согласно сложившейся традиции, поэма является произведением, которое имеет повествовательный характер. И если когда-то она считалась скорее историческим произведением, то со временем стала носить романтический характер. В поэме начали прорисовываться центральные действующие лица, которые являются самостоятельными действующими лицами, а не просто расплывчатые образы, выхваченные из исторического потока.

Интересы Евгения

Главный персонаж произведения - это Евгений, который является представителем «петербургского» периода в истории страны. Он и является тем «маленьким» человеком, смысл жизни которого заключается в устроении своего быта и тихом мещанском счастье. Его жизнь ограничивается тесным кругом забот о собственном доме и семье.

И это те черты характера, которые делают образ главного героя неприемлемым для самого поэта, именно они превращают его в «маленького человека». Великий русский поэт намеренно отказывается от того, чтобы описывать образ Евгения. Он даже лишает его какой-либо фамилии, подчеркивая этим, что на ее место можно поставить любую - в образе Евгения отражается жизнь многих представителей тогдашнего Петербурга.

Противопоставление личности и власти

Проблема маленького человека в поэме «Медный всадник» - это вопрос противостояния беспомощной единицы всесилию самодержавия. И в этом сравнении Медного всадника с главным героем и определяется главное отличие. Евгений обладает душой, и он может мучиться, печалиться, о чем-то мечтать. Император заботится о судьбах людей, в том числе и о Евгении, который когда-то будет жить в столице. А мысли главного героя витают вокруг собственной жизни. Однако, несмотря на это, именно он вызывает наибольшую симпатию читателя, его образ вызывает живое участие.

Бунт в душе

Наводнение, которое обрушилось на жизнь Евгения, делает из него настоящего героя. Он сходит с ума (как известно, это один из частых атрибутов главного персонажа романтического произведения). Главный герой бродит по улицам города, который стал для него враждебным, и слышит шум реки. Он отражает и бунт маленького человека в поэме «Медный всадник», который наполнял душу главного героя. Природная стихия пробуждает в его сердце то, что Пушкин считал главным для человека - память. Именно воспоминания о пережитом наводнении толкают его на Сенатскую площадь. Там он встречается уже во второй раз с памятником.

Он, наконец, понимает, в чем же заключается причина всех его страданий и несчастий. Евгений узнает виновника и начинает ему грозить - теперь он испытывает только лишь ненависть к «державцу полумира» и хочет ему отомстить.

К чему приводит протест

Духовная эволюция главного героя также порождает и естественность протеста. Также великий русский поэт показывает и преображение Евгения. Внутренний протест поднимает его к новой, наполненной трагизмом жизни, которая должна закончиться скорой гибелью. И Евгений отваживается грозить самому Петру своим возмездием. Эта угроза вызывает у императора страх, поскольку он осознает, какая сила заключается в духовном протесте человеческого сердца.

И когда Евгений, наконец, «прозревает», он становится Человеком в подлинном смысле этого слова. Нужно отметить, что ни разу в этом отрывке поэт не называет главного героя по имени - он снова становится безликим, таким, как все. Здесь читатель видит противостояние грозного царя и Человека, у которого есть сердце и память. В бунте Евгения отображается угроза для всего самодержавия, обещание народного возмездия. Но ожившая статуя наказывает «безумца бедного». В этом заключается трагедия маленького человека в поэме «Медный всадник».

Святое безумие

Символично также и то, что Пушкин называет своего главного героя «безумным». Ведь выступление одиночки против системы самодержавия не укладывается в рамки здравого смысла. Это и есть истинное безумие. Однако поэт подчеркивает, что оно является «святым», ибо молчание и смирение несет гибель. Только протест может спасти личность от нравственной гибели в тех условиях, где царит жестокость и насилие.

Великий русский поэт подчеркивает и трагизм, и комичность ситуации. Евгений - это «маленький человек», который бросает вызов мощной силе самодержавия. И он осмеливается пригрозить императору - при этом не настоящему, а его памятнику, вылитому из бронзы. Это действие - попытка противостоять злым обстоятельствам, подать свой голос.

Жизнь людей зависит от власти

Образ маленького человека в поэме «Медный всадник» очень показателен: в результате наводнения главный герой теряет возлюбленную, сходит с ума и в конечном счете погибает. Можно возразить, какое отношение имеют все эти события к проблеме государства? Но познакомившись с произведением поближе, можно понять, что в действительности - самое непосредственное. Ведь события разворачиваются в Петербурге, который по воле императора был возведен на берегах Невы.

Мастерство, с которым великий русский поэт передал свои идеи

Тема маленького человека в поэме «Медный всадник» - это противостояние человека беспощадной государственной системе. Ведь выходит так, что если бы самодержец не основал город именно в этом месте, то и главный герой произведения остался бы в живых. Эту глубокую и одновременно парадоксальную идею Александр Сергеевич воплощает с помощью системы образов, описанных в поэме. Ведь совершенно не случайно, помешавшись умом, Евгений видит своего врага в образе медного всадника, и не случайно этот всадник гонится за ним по улицам города и в конце концов его убивает. С помощью образа маленького человека в поэме «Медный всадник» Пушкин делает совершенно очевидной мысль о невозможности противостояния интересов отдельно взятого человека интересам того государства, в котором он живет. Правители всегда мыслят масштабно и не учитывают, какая же участь ждет жителей их стран.

На чьей же стороне сам Пушкин?

Нельзя однозначно и ответить на вопрос, на чьей стороне сам автор поэмы «Медный всадник». Бунт маленького человека - это лейтмотив произведения, однако не меньшую важность имеет для великого русского поэта и историческая оправданность действий императора. Ведь именно в этом произведении звучит вдохновенный гимн городу на Неве. Своим великолепием Петербург воплощал идею о великом русском государстве (а сделали его таковым именно дела Петра).

Александр Сергеевич не ставил перед собой задачи заклеймить империю или же, наоборот, возвысить ее. С одной стороны, поэт сохранял человечность, говоря об отдельно взятой личности и испытывая к ней сочувствие. Ведь образ маленького человека в поэме "Медный всадник" все-таки является основным. С другой, он видел, что великая страна - это также важная ценность. И не решая вопроса об отношениях между личностью и целым государством, великий русский поэт писал о неизбежном их противостоянии и трагичности взаимоотношений.

Бунт маленького человека

Противоречиво отношение русской литературы к водке. С одной стороны, пьяный прекрасно вписывается в мифологию русского характера, его размаха и удали, с другой – злоупотребление чем угодно (властью, напитками) у нас в России воспринимается как должное. В «Женитьбе» повседневность неотделима от темы пьянства. Диалог Арины Пантелеймоновны и Феклы раскрывает во всем великолепии абсурда привычность и даже естественность явления.

– Ну нет, я не хочу, чтобы муж у меня был пьяница...

– Что ж такого, что иной раз выпьет лишнее – ведь не всю неделю бывает пьян; иной день выберется и трезвый.

В середине XIX столетия пьянство трактуется русской культурой и как проявление слабости характера, и как социальное зло. Между этими полюсами и пребывают писатели, то защищая, то увещевая пьяненького героя. Создаются красивые теории: измените общество – и человек исправится; дайте человеку идею, образумьте, научите и покажите, как жить. В литературе появляется образ «маленького человека», который активно приобщается к водке, находит в ней основного советчика и избавителя от неурядиц, нищеты и скуки жизни.

Тема пьянства пришлась очень «по вкусу» русскому психологическому роману. Герои Лескова, Салтыкова-Щедрина, Достоевского, в трезвом состоянии безмолвные, тихие, незлобивые или глухо обозленные, посетив трактир, неожиданно становятся красноречивыми, точными, язвительными в оценках. Благодаря водке они преображаются, каламбурят, негодуют, рассуждают о метафизических вопросах, дискутируют.

Пьяный забывает о собственном бесчестии, забитости, нерадивости, пошлости, точнее, он находит им объяснение, освобождается от сознания обреченности и бесперспективности. Персонажи М. Е. Салтыкова-Щедрина и Ф. М. Достоевского – Степка Балбес и Мармеладов – торжественно и с гордостью объявляют себя жертвами жестокого мира. В тумане полубреда желаемое становится осуществленным; граница между чаемым и дозволенным стирается.

Герой из состояния затравленности переходит к позе раскаявшегося грешника, играя с чувствами окружающих. «Жалеть! зачем меня жалеть! – вдруг возопил Мармеладов, вставая с протянутой вперед рукой, в решительном вдохновении, как будто только и ждал этих слов. – ...Да! меня жалеть не за что! Меня распять надо, распять на кресте, а не жалеть! Но распни, судия, распни и, распяв, пожалей его!»

Создается впечатление, что слушатели соучаствуют в мучительном процессе рождения истины, которая предстает в случайном прозрении пьяного героя – таковы реплики Мармеладова («...когда некуда больше идти») и Сатина («Человек – это звучит гордо!»). Так возникают абсолютные формулы. Автор не желает, чтобы выразителем «правильной» мысли стал кто-либо из «трезвых» персонажей – пафос звучал бы неискренне.

В пьяном самобичевании просматривается расчет; «лишности» и «непонятности» подбираются оправдания: надо пить, чтобы не сойти с ума, чтобы не быть похожим на окружающих и не следовать, подобно другим, лицемерной морали. Пьяный мир срывается с места: «Я бы, может, теперь в экспедицию на Северный полюс поехал, потому я в пьяном виде нехорош, и пить мне противно, а кроме вина, ничего больше не остается. Пробовал», – признается герой Достоевского, Свидригайлов. Моральные нормы обретают пугающую подвижность. Еще немного – и пьяное сознание поставит знак равенства между собою и мирозданием. Неустроенный и одинокий «маленький человек» объявляет себя ревизором общественной морали. Его цель – напиться, выговориться, развернуть душу и отыскать в ней Бога. Вот кредо лирического героя Блока:

Ты будешь доволен собой и женой,

Своей конституцией куцой,

А вот у поэта – всемирный запой,

И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес,

Пусть жизнь меня в землю втоптала, -

Я верю: то бог меня снегом занес,

То вьюга меня целовала!

Кстати, и сам поэт был подвержен греху пьянства...

Сопоставляя персонажей Г. Ибсена и Ф. Достоевского, Андрей Белый отмечает принципиальное отличие западного типа поведения от русского. Герои Ибсена «всегда на местах и потому готовы ответствовать за себя. Ответственность делает их облеченными властью. Они подобны администраторам и потому сдержанны, скупы на слова и жесты, в противоположность трактирным болтунам Достоевского, с незастегнутой, замаранной душой». Этой странной русской душе «легче пьяной ватагой повалить из кабачка на спасение человечества. А герои Достоевского часто так именно и поступали, вместо дома Божия попадали в дом... публичный».

Слово «надрыв» было придумано Достоевским и впервые использовано в романе «Братья Карамазовы». С легкой руки писателя «надрыв» стал неотъемлемой чертой русской культуры – именно этим словом можно отчасти объяснить демонстративное пьянство литературных героев не только XIX, но и XX века. Пить, гордо заявляя миру о своей погибели и одновременно требуя спасения, – не этому ли научили нас великие писатели?