Ликвидаторы. Борьба с терроризмом: ликвидаторы

России больше не нужна военная разведка

Главное разведывательное управление Генерального штаба «оптимизируется» в простое управление. Констатация свершившегося факта - военной разведки в России больше не существует.На этой неделе появилась информация об отставке начальника ГРУ ГШ генерал-полковника Александра Шляхтурова. В самом ведомстве к этим отставкам-назначениям относятся спокойно: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».
«Собственно, можно констатировать, что военной разведки в России больше не существует. При Александре Васильевиче Шляхтурове: сократили число бригад специального назначения и переподчинили их командующим военными округами; практически полностью уничтожили агентурный аппарат; задач на «добычу» информации фактически не ставилось. Те части и подразделения радио-технической и космической разведки, которые остались, получают команды от «специалистов» профильных родов и видов войск. Центральный аппарат, в том числе аналитические подразделения, сокращены до минимума. В сентябре поступила директива НачГШ Макарова об увольнении по выслуге лет, кому положено. И о ротации в военные округа тех, кому на гражданку рановато. Объявлено, что в следующем круге реформ - в 2012 году - из Главного управления мы станем простым управлением и переедем в здание Генерального штаба. Останется сократить только тыловиков и уборщиц. С этим любой бывший начальник налоговой инспекции справится», - рассказал « При Александре Васильевиче Шляхтурове: сократили число бригад специального назначения и переподчинили их командующим военными округами; практически полностью уничтожили агентурный аппарат; задач на «добычу» информации фактически не ставилось. Те части и подразделения радио-технической и космической разведки, которые остались, получают команды от «специалистов» профильных родов и видов войск. Центральный аппарат, в том числе аналитические подразделения, сокращены до минимума. В сентябре поступила директива НачГШ Макарова об увольнении по выслуге лет, кому положено. И о ротации в военные округа тех, кому на гражданку рановато. Объявлено, что в следующем круге реформ - в 2012 году - из Главного управления мы станем простым управлением и переедем в здание Генерального штаба. Останется сократить только тыловиков и уборщиц. С этим любой бывший начальник налоговой инспекции справится», - рассказал «Аргументам недели » сотрудник ГРУ ГШ. По его словам, «большинство ребят предполагали такой вариант развития событий и уже нашли себе места на гражданке».
«Интересно, что станет с нашим зданием на Ходынке, когда оставшихся засунут в Генштаб? Можно, конечно, его продать. Главное - не забыть снять закрытые системы связи и вывезти документы. А то, знаете ли, прецеденты бывали», - горько шутит офицер.
ГРУстные перспективы
Военная разведка - комплекс мероприятий по получению и обработке данных о действующем или вероятном противнике, его военных ресурсах, боевых возможностях и уязвимости, а также о театре военных действий.
ГРУ сочетает в себе все существующие виды разведки - стратегическую, агентурную, в том числе нелегальную, техническую, экономическую, космическую, а также войсковую, больше известную как спецназ ГРУ. Управление осуществляет деятельность не только в традиционных для разведки формах, не только традиционными силами и средствами, но также с использованием космических и иных специальных технических средств и сил специального назначения.
В 2008 году была объявлена реформа Вооруженных сил РФ, которая коснулась и ГРУ. Информация о сути реформы в этой военной структуре практически отсутствует.

В Московском окружном военном суде (МОВС) продолжается процесс по делу о государственной измене и дезертирстве в отношении бывшего заместителя начальника отдела Службы внешней разведки (СВР) России полковника Александра Потеева, сдавшего спецслужбам США российскую агентурную сеть (в результате этого предательства летом прошлого года были раскрыты и высланы из Штатов десять российских нелегалов, среди которых «сексуальная шпионка» Анна Чапман). Процесс проходит в закрытом режиме. На него не только не пускают журналистов, но даже засекретили судей, прокуроров и адвокатов, принимающих участие в слушаниях. Но у этого дела есть и другие не менее интересные интриги.

Чей разведчик?

Информация, появившаяся в СМИ в связи с процессом, заставляет задаться «парадоксальным» вопросом: а чьим разведчиком был полковник Потеев — российским или американским? По некоторым данным, ему нынче под 60 лет, из которых три десятка отданы спецслужбе. Первый вояж за рубеж состоялся в конце 70-х годов прошлого века — в составе спецгруппы КГБ СССР «Зенит» на афганскую территорию. Впоследствии, в качестве сотрудника Первого главного управления КГБ, Потеев действовал в разных странах мира под видом дипломатического работника. В 2000 году он вернулся в Москву и через некоторое время дослужился до заместителя начальника так называемого «американского» отдела управления «С» СВР России, курирующего работу разведчиков-нелегалов за рубежом.

Судя по всему, уже в то время полковник Потеев, его жена и дети решили перебраться в США, а чтобы реализовать этот план, главе семьи и пришлось пойти на сотрудничество с американскими спецслужбами. Сдавая подконтрольных ему разведчиков-нелегалов, как считают некоторые эксперты, офицер зарабатывал себе статус политэмигранта, и, конечно же, деньги на будущую безбедную жизнь.

Реализация плана «Побег» началась еще в 2002 году. В первую очередь нужно было отправить за рубеж семью. И вот в 2002 году, почти сразу после окончания вуза, уехала в США его дочь, заключив контракт с одной из консалтинговых фирм. Двумя годами позже обосновалась в Америке и жена разведчика — домохозяйка, а в начале 2010 года туда же «слинял» его взрослый сын — сотрудник «Рособоронэкспорта». Странное благодушие все это время проявляло руководство СВР: семья полковника «утекала» в США, а его поощряли и доверяли важнейшие государственные секреты. Потееву даже предоставили режим полного благоприятствования для собственного побега в США в июне прошлого года — он отправился в официальный отпуск «навестить родных», из которого не вернулся.

Как только «ценный кадр» оказался в Штатах, президент США Барак Обама публично объявил об аресте десяти российских нелегалов, которых в разные годы сдал Потеев. Премьер России Владимир Путин, проработавший долгое время в КГБ и ФСБ, тут же компетентно заявил о том, что «предателя ждет расплата». И вот здесь обнаруживается главная интрига начавшего судебного процесса.

Возможны варианты

Какая же расплата ждет Потеева, если процесс над бывшим разведчиком проходит заочно: он теперь живет в США под чужой фамилией и возвращаться на родину ни при каких обстоятельствах явно не собирается? Теоретически, конечно, для спецслужб это обстоятельство не может являться препятствием. История знает немало примеров, когда заочные приговоры приводились в исполнение неукоснительно.

Первый такой случай в советское время произошел в 1925 году. Советский резидент в Австрии Владимир Нестерович (Ярославский) решил порвать с ГРУ и уехал в Германию. Там он связался с представителями английской разведки, за что был приговорен в СССР к высшей мере наказания. В августе 1925 года Нестерович (Ярославский) был отравлен в одном из кафе города Майнца.

Крупный советский разведчик Игнатий Станиславович Порецкий (Натан Маркович Рейсс, «Людвиг») в 1937 году решил порвать с Советским Союзом. Это стало известно в Москве. Не ясно, был ли заочный процесс над разведчиком, но в Париж, где тогда находился Порецкий, прибыла группа ликвидации. Сначала его пыталась отравить подруга его жены Гертруда Шильдбах, но не смогла перебороть дружеских чувств. Чету Порецких расстреляли в упор в Швейцарии сотрудники группы ликвидации.

Сотрудник нелегальной резидентуры советской внешней разведки подполковник Рейно Хейханен («Вик») с 1951 года работал в Финляндии, потом в США. Растратил 5 тыс. долларов и во время очередной поездки во Францию сдался в местное американское посольство. Рассказал там об одном из самых известных советских агентов Абеле (Фишере). В 1964 году умер при странных обстоятельствах: судя по всему, группа ликвидаторов устроила ему автомобильную катастрофу.

Есть примеры и посвежей. В январе 2001 года стало известно о том, что американским спецслужбам сдался наш разведчик Сергей Третьяков, работавший под дипломатическим прикрытием. Он раскрыл секреты российско-иранского сотрудничества в ядерной области, к которым имел широкий доступ. Вместе с Третьяковым в США остались его жена и дети.

В 2003 году 53-летний двойной агент внезапно скончался якобы от сердечного приступа. Некоторые эксперты считают, что уйти на тот свет ему «помогли».

Правда, в истории разведки немало случаев и другого рода, когда предателей заочно приговаривали к расстрелу, но исполнить приговор не могли. Например, капитан внешней разведки Олег Лялин в 1971 году начал работать на британскую разведку МИ-5. Передал англичанам планы советской резидентуры в Лондоне, полностью раскрыл агентурную сеть в Англии. В СССР он был приговорен к расстрелу. Однако 23 года тихо прожил вместе с женой в Англии и умер в 1995 году собственной смертью.

В современной России случается, что приговоренные заочно предатели даже посмеиваются над приговорами. Например, 26 июня 2002 года бывший генерал КГБ Олег Калугин был приговорен к 15 годам заключения в колонии строгого режима. Этот приговор был вынесен Мосгорсудом в отсутствие обвиняемого, находящегося за рубежом. ФСБ послала ему повестку с требованием явиться для дачи показаний — Калугин издевательски пообещал передать ее в музей шпионажа. Вероятно, есть объяснения несерьезного отношения Калугина к процессу и приговору, ведь он уже дважды проходил подобную процедуру. В 1990 году прокуратура обвинила его в разглашении государственной тайны, а президент СССР Михаил Горбачев и председатель КГБ Владимир Крючков лишали и звания, и наград. После августа 91-го звание и награды были Калугину возвращены, а уголовное дело — прекращено. Повторное уголовное дело Главная военная прокуратура возбудила в марте 2001 года. Но приговор опять повис в воздухе.

Что ждёт Потеева

В современной России предательство становится все менее наказуемым. Если еще лет 15 назад за это грозила «вышка», то теперь — сроки, причем нередко сравнимые с наказанием за кражу, скажем, мешка муки.

20 апреля 1998 года суд Московского военного округа приговорил сотрудника ГРУ подполковника Владимира Ткаченко к трем годам заключения. Он входил в группу офицеров ГРУ, продавшей израильской разведке «Моссад» около 200 секретных документов. Ранее два года условно получил другой член группы — подполковник Геннадий Спорышев. А организатор торговли секретами отставной полковник ГРУ Александр Волков , дома у которого сыщики изъяли $ 345 тыс., вообще проходил на суде только как свидетель.

В 2002 году Московский окружной военный суд приговорил к восьми годам лишения свободы за шпионаж кадрового российского разведчика полковника Александра Сыпачева. Его обвинили в выдаче ЦРУ сведений, составляющих гостайну. В ходе следствия было установлено, что в феврале Сыпачев по собственной инициативе обратился в посольство США и предложил передать известные ему секретные сведения. Мотивы — чисто материальные.

Судя по современной судебной практике, несмотря на тяжкие для российской разведки последствия совершенного Потеевым преступления, максимум, что ему грозит — некоторый срок, да и то чисто формально. Ведь какой бы заочный приговор ни вынесли судьи, привести его в исполнение все равно не удастся, поскольку экс-разведчик и все члены его семьи живут в США под чужими фамилиями, получив жилье, финансовую помощь и новые документы в рамках программы защиты свидетелей. Требовать экстрадиции предателя, а уж тем более проводить против него какие-либо спецоперации Россия, видимо, даже не попытается.

Во всяком случае во время телепередачи «Разговор с Владимиром Путиным» премьер-министр РФ заверил россиян, что российские спецслужбы отказались от практики физической ликвидации предателей: «В советские времена были специальные подразделения. Это были боевые подразделения, но они занимались и ликвидацией предателей. Но эти подразделения сами были давно ликвидированы».

Так что, похоже, Потеев может спать спокойно, если он, конечно, не осуществит самонаказание, чего желает ему российская власть в лице премьер-министра.

Из досье «СП»

Получившие огласку в прессе преступления «оборотней в разведке»

1922 год

Сотрудник Разведуправления в Финляндии Андрей Павлович Смирнов — один из первых советских нелегалов за границей. В начале 1922 года узнал, что его младший брат был расстрелян за принадлежность к организации «экономических вредителей», а мать и второй брат бежали в Бразилию. После чего отправился к финским властям и сдал всех известных ему агентов в Финляндии. Советский суд приговорил Смирнова к расстрелу. Финские власти дали ему два года тюрьмы. Сотрудничал с финской контрразведкой. После отсидки, в 1924 году Смирнов отбыл в Бразилию к родным. Погиб при невыясненных обстоятельствах. Возможно, ликвидирован советскими спецслужбами.

1930 год

Советский резидент на Ближнем Востоке Агабеков Георгий Сергеевич влюбился в 20-летнюю англичанку Изабел Стритер, у которой брал уроки английского языка. В январе 1930 г. Агабеков является к военному атташе британского посольства и обращается к нему с просьбой о предоставлении политического убежища. При этом называет свою настоящую фамилию и должность, а также предлагает англичанам секретную информацию о советской разведке. Не получив определенного ответа, спустя несколько недель возобновил контакты с английскими спецслужбами, однако вновь без успеха. Лишь в мае 1930 г. англичане попросили Агабекова передать им автобиографию и послужной список. Но к этому времени его «возлюбленная» была вынуждена уехать во Францию, откуда вела с ним переписку. В июне 1930 г. туда же на пароходе отправляется и сам Агабеков. В Париже он открыто заявляет о разрыве с советским режимом и ОГПУ в эмигрантской и французской прессе.

В 1931 г. в Нью-Йорке выходит его книга «ОГПУ: русский секретный террор». Спустя некоторое время русский вариант книги выходит в Берлине. В результате этих публикаций в 1932 г. в Иране было арестовано более 400 человек, четверо из них были расстреляны, 27 приговорены к различным срокам заключения.

В Москве было принято решение о его физическом устранении. Первая операция советской разведки по ликвидации предателя провалилась. Не удалось и повторное мероприятие по его похищению в 1934 г. За это время Агабеков успел разойтись с И. Стритер, его финансовое положение резко ухудшилось. В сентябре 1936 г. Агабеков отправляет советским властям письмо с раскаянием в измене и предлагает услуги с целью загладить вину перед Родиной.

В Москве, видимо, имелись основания не доверять его раскаянию. Операция по его ликвидации возобновилась. В 1938 г., используя авантюрные наклонности и его постоянную нужду в деньгах, агенты НКВД доставили Агабекова в Париж на конспиративную квартиру, где он был ликвидирован. По версии, распространенной на Западе, его сбросили в пропасть на франко-испанской границе.

1937 год

Нелегальный резидент ИНО в Голландии Вальтер Германович Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг, «Вальтер») в 1937 году объявил себя невозвращенцем. Для его ликвидации была отправлена из Москвы спецгруппа. Но французские власти, куда бежал Кривицкий, приставили к нему охрану. В 1938 году он уехал в США. В 1941 году тело Кривицкого было обнаружено в гостиничном номере с простреленной головой.

1945 год

Агент группы «Красная капелла» Р. Барт («Бек») в 1942 году был арестован гестапо и перевербован. Работал на немцев на оккупированной территории Западной Европы. Приговорен заочно к расстрелу. Весной 1945 года он попал к американцам, а те передали его НКВД. В 1945 году «Бек» был расстрелян.

1949 год

Сотрудник военной разведки переводчик разведуправления Центральной группы войск старший лейтенант Вадим Иванович Шелапутин в 1949 году в Австрии связался с американской разведкой, которой сдал известных ему агентов. В Союзе его заочно приговорили к расстрелу. В конце 50-го года стал работать на английскую разведку СИС. В декабре 1952 года получил английское гражданство, документы на имя Виктора Грегори, переехал в Лондон и получил работу на русской службе радио Би-Би-Си, а затем на радио «Свобода». В начале 90-х вышел на пенсию.

1953 год

Сотрудник военной разведки подполковник Петр Семенович Попов в 1953 году стал сотрудничать с ЦРУ, был первым агентом ЦРУ в спецслужбах СССР — «кротом». В 1951 году Попов работал в Вене и влюбился в австрийку. Эта любовь обходилась Попову слишком дорого, и он решил сдаться ЦРУ. Попов работал на ЦРУ до 1958 года. За это время он передал американцам информацию об австрийской агентуре ГРУ, о советской политике в Австрии и Восточной Германии. В декабре 1958 года Попов был арестован советскими спецслужбами. Его пытались заставить продолжить контакты с ЦРУ, но он успел предупредить американцев о своём аресте. В январе 1960 года его судили и приговорили к смертной казни.

1962 год

Сотрудник 7 отдела 2 Главного управления КГБ капитан Юрий Иванович Носенко остался в Швейцарии в 1962 году, с 1964 года работал на США. Сдал нескольких крупных двойных агентов, а также подтвердил информацию о прослушивающих устройствах в посольстве США. В 1963 году сотрудники ЦРУ вывезли Носенко в Германию, а в СССР его заочно приговорили к смертной казни. До конца 80-х он работал консультантом в ЦРУ, а затем вышел на пенсию.

1965 год

Сотрудник военной разведки генерал-майор Дмитрий Федорович Поляков за 20 лет он сдал 19 советских разведчиков-нелегалов, 150 агентов-иностранцев и примерно 1500 офицеров ГРУ и КГБ в СССР. Он рассказал о китайско-советских разногласиях, позволив американцам наладить отношения с Китаем. Он передал американцам данные о новом вооружении Советской Армии, что помогло американцам уничтожить это оружие, когда оно было использовано Ираком во время войны в Персидском заливе в 1991 году. Его сдал самый известный американский перебежчик Олдридж Эймс в 1985 году. Полякова арестовали в конце 1986 года и приговорили к расстрелу. Приговор привели в исполнение в 1988 году. За Полякова просил на встрече с Михаилом Горбачевым президент США Рональд Рейган. Но Горбачев ответил, что человек, за которого просит американский президент, уже мертв. Именно Полякова, а не Пеньковского, американцы считают своим самым удачным шпионом.

1974 год

Полковник внешней разведки Гордиевский Олег Антонович стал работать против советской разведки с 1974 года, будучи сотрудником резидентуры внешней разведки СССР в Дании. Передал СИС сведения о планах терактов и готовящейся политической кампании по обвинению США в нарушении прав человека. В 1980 году был отозван в Москву. Ему поручили подготовить документы по истории операций ПГУ в Англии, скандинавских странах и австралийско-азиатском регионе, что дало ему возможность работать с секретными архивами ПГУ. Во время визита Горбачева в Великобританию в 1984 году лично поставлял ему разведданные. Правда, еще раньше их получала Маргарет Тэтчер. В 1985 году его выдал Эймс. Будучи в Москве, под строжайшим наблюдением проверявших его органов, Гордиевский ухитрился сбежать во время утренней пробежки — в трусах и с целлофановым пакетом в руках. Живет в Лондоне.

1978 год

Сотрудник легальной резидентуры военной разведки капитан Владимир Богданович Резун (Суворов) с 1974 года работал в резидентуре в Женеве. В 1978 году вместе с женой и маленьким сыном исчез из дома. Вскоре стало известно, что все это время Резун работал на СИС. Никогда не прикрывался идеологическими мотивами. Сегодня известен, как «писатель-историк» Виктор Суворов, автор нашумевших книг «Ледокол», «Аквариум» и др.

1979 год

Сотрудник внешней разведки майор Станислав Александрович Левченко с 1975 года работал в резидентуре ГРУ в Токио. В 1979 год у его отозвали в Москву. Но он остался в Японии, а потом перебрался в США. Сдал агентуру КГБ в Японии. В 1981 году в СССР его приговорили к расстрелу. Левченко выпустил несколько книг в США и сегодня работает на американскую газету «Новое русское слово».

1982 год

Сотрудник внешней разведки майор Владимир Андреевич Кузичкин в 1977 году стал работать нелегалом в Тегеране. В 1982 году, накануне приезда комиссии из ПГУ, вдруг не обнаружил секретных документов в своём сейфе, испугался и решил бежать на Запад. Политическое убежище ему предоставили англичане. По наводке Кузичкина в Иране была разгромлена партия Тудэ, сотрудничавшая с КГБ. Кузичкин был приговорен в СССР к расстрелу. В 1986 году его пытались убить. Тогда же супруга Кузичкина, остававшаяся в СССР, получила от КГБ свидетельство о смерти мужа. Но в 1988 году Кузичкин «воскрес». Он писал прошения о помиловании — Горбачеву, народным депутатам, а в 1991 году — Ельцину. Его прошения остались без ответа. В конце 1990 года Кузичкин написал книгу, которая не стала популярной на Западе.

1985 год

Сотрудник внешней контрразведки Виталий Сергеевич Юрченко, будучи в Италии, в 1985 году вышел на контакт с сотрудниками ЦРУ в Риме. Был переправлен в США. Сообщил данные о новых технических средствах советской разведки, выдал 12 агентов КГБ в Европе. Неожиданно в том же году сбежал от американцев и появился в посольстве СССР в Вашингтоне. Сказал, что в Риме его похитили, а в США под влиянием психотропных средств выкачивали информацию. В Москве очень удивились и вывезли Юрченко в Союз. На родине его наградили знаком «Почетный чекист» и в 1991 году торжественно отправили на пенсию. Эта история до сих пор так до конца и не ясна. Не исключено, что Юрченко был двойным агентом и сыграл главную роль в прикрытии ценнейшего источника КГБ в ЦРУ Эймса. И возможно ради Эймса КГБ пожертвовал десятком своих агентов в Европе.

1987 год

Сотрудник внешней разведки подполковник Геннадий Вареник в 1982 году начал работать в Бонне под прикрытием корреспондента ТАСС. В 1987 году растратил 7 тыс. долларов и обратился в ЦРУ с предложением о сотрудничестве. Передал ЦРУ информацию о трех советских агентах в правительстве Германии. В 1985 году его отозвали в Восточный Берлин и арестовали. В 1987 году Варенник был расстрелян.

1992 год

В 1992 году был арестован подполковник ГРУ Вячеслав Максимович Баранов. В 1985 году он был направлен на работу в Бангладеш. В 1989 году завербован ЦРУ — принял вербовочное предложение американцев на условиях выплаты ему единовременного вознаграждения в 25 тыс. долларов, а также 2 тыс. долларов ежемесячно. Получил псевдоним «Тони». Рассказал ЦРУ о составе и структуре ГРУ и о резидентах ГРУ и ПГУ в Бангладеш. Затем вернулся в Москву и с 1990 года искал для американцев информацию о бактериологических препаратах, имеющихся в распоряжении ГРУ. Пытался выехать из страны по фальшивому паспорту в Вену. В августе 1992 г. при прохождении пограничного контроля был арестован. При допросах дал признательные показания. На следствии говорил, что все выданные им секреты давно устарели. В 1993 году его приговорили к 6 годам тюрьмы. Выпущен на свободу досрочно в 1999 году.

1998 год

4 июля 1998 года по подозрению в государственной измене был задержан сотрудник МИД Валентин Моисеев. Задержание произошло во время агентурной встречи с советником посольства Республики Корея в Москве Чо Сон У, который являлся официальным представителем южнокорейских спецслужб в РФ.

14 августа 2001 г. Мосгорсуд вынес приговор по делу Моисеева, который был признан виновным в государственной измене в форме шпионажа в пользу Южной Кореи и приговорен к 4,5 года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима и конфискацией имущества.

2006 год

9 августа 2006 г. Московский окружной военный суд приговорил полковника спецслужб России Сергея Скрипаля к 13 годам лишения свободы.

По данным следствия, во второй половине 90-х годов, находясь в долгосрочной загранкомандировке, он начал сотрудничать с английской разведкой MI6. Эти контакты не прекращались и когда Скрипаль вернулся на Родину и ушел со службы. Он регулярно встречался с куратором из MI6 и за свои донесения получал гонорары наличными.

(По данным Межрегионального общественного фонда содействия стратегической безопасности, FSSB. SU)

Они - как раковая опухоль и профессиональная неизбежность.

Проникали в разведку в любую эпоху, предавали своих, не щадили верных агентов. Как правило, их жизнь заканчивалась преждевременным уходом - выстрелом ли в голову, катастрофой, кончиной от неведомых болезней или от пьянства. Всегда, даже в далеких краях и под чужими именами, жили под охраной новых хозяев в вечном и совсем не беспочвенном страхе.

Человек без имени и без жалости

Меня свели с ним в конце осени 1998-го. Я просил, настаивал, и старый друг мой А.Н., наверное, нарушая какие-то принципы, лишь предупредил: "Не лезь только с именами и странами и, не дай бог, оперативными эпизодами. И давай без этих твоих диктофонов".

Тихое кафе в те месяцы грянувшего кризиса-98 было пустынно. Я сразу узнал его. Аккуратно одетый совсем немолодой человек лет за 75, но с какой-то такой бьющей уверенностью и рукопожатием железным.

Вы от Саши? - спросил я.

Я к Коле, - усмехнулся Он.

А Он был ликвидатором. И я хотел узнать, как это? Учили и можно ли научить? Давали задание? Как искали и выходили на предателей? И как карали - ведь бывшие свои?

Он отмел мои сантименты сразу. Был в специальной группе, уничтожавшей предателей, перебежчиков, агентов, которые предавали.

После 1945-го таких развелось немало. Успел два года прослужить во фронтовой разведке. Языков брали, и вообще... Потом обучили некоторым методам устранения. Хорошо знал один европейский язык. Жил нелегалом в Европе. Давали задание на устранение, и мы выполняли.

Кто "мы"? - не понял я.

Парами, парами работали, - пояснил Oн.

И кто с вами в паре?

Он вдруг тяжело вздохнул:

Жена моя, Царство ей небесное.

Ее убили во время задания?

Он опять вздохнул:

Нет, скончалась недавно. Обычно стреляла она.

Как? - он задумался. - Всегда с первого выстрела. Пусть и по-женски, но точно. И неожиданно. Есть специфические девичьи приемы.

Не понял.

А не надо понимать. Разве ваш друг не предупредил: без расспросов?

И много предателей вы вдвоем уничтожили?

Нам работы хватало. После войны столько нечисти развелось.

Это называлось "чистильщик"?

Чистильщики ботинки чистят, - обиделся он. - Мы - ликвидаторы. Работали несколько пар. Молодыми были, жена еще моложе, чем я. Обычно старались так, чтобы тело не отыскали. Или нашли не сразу.

Вы из внешней разведки?

Нет, конечно. У них тоже было свое, у нас - свое. Тут никакой политики, Сталина - Берии и культа личности. Уничтожали сбежавших, бывших своих. Я на просьбу рассказать согласился, потому что друг ваш - человек очень хороший. Но и хватит. Тем более лет через семь-восемь после войны группы наши расформировали. И мы с женой освоили мирные профессии, - Он опять усмехнулся.

Чем-то награждены?

В войну получил больше. Но скоро ухожу. Болею, - пояснил он. - С пионерами не встречался, в советах ветеранов не состою, второй раз в жизни рассказываю. И в последний, - вздохнул он. И вдруг спросил так, как спрашивают только профессиональные переводчики: - У вас первый язык - какой?

Английский.

У жены - тоже. А у меня - другой, - и тут Он не выдал подробностей.

Мы расстались. Позже мой друг А. Н. рассказал, что болезнь Ликвидатора была неизлечима. Когда я решился все же спросить о званиях и наградах Ликвидатора, А. Н. пояснил, что был он в те послевоенные годы, кажется, старшим лейтенантом или капитаном.

Первый предатель

Считается, будто первым предателем из разведки стал один из удачливых сотрудников ИНО отдела ОГПУ Георгий Агабеков. Прихватив кассу нелегальной резидентуры в Стамбуле, обратился в 1929 году к англичанам с просьбой о политическом убежище. Говорят, это только теперь предатели выдают себя за борцов с режимом. Ничего подобного. Оправдание старо, как сам мир разведки. Агабеков выступал разоблачителем советской власти, писал книги, где раскрывал всех разведчиков и агентов поголовно. Охота за ним шла больше восьми - девяти лет. Его пыталась уничтожить группа разведчика Якова Серебрянского, имевшая право проводить операции по уничтожению на чужой территории. Гонялись за Агабековым по всей Европе, расставляли хитрые ловушки, но больно был он хитер, да и везуч. И все же был убит в 1938-м во Франции советским нелегалом. Использовали тягу приговоренного к расстрелу Агабекова к деньгам, и тот пришел на какую-то квартиру. Бытует теория, что тело сбросили в пропасть. И это неправда.

А первым на путь предательства встал в 1924-м бывший кадровый офицер Андрей Смирнов, долго проживший на нелегальном положении в Финляндии. После расстрела в СССР своего брата объявил себя политическим беженцем. И на него, к смерти приговоренного, шла охота. Но Смирнов понял, что в Европе обречен, и рванул в Бразилию. Существует две версии. Первая: умер собственной смертью. Вторая: был и там найден, уничтожен.

Первая ликвидация

Если попытаться выстраивать некую хронологию предательств, то первым уничтоженным перебежчиком был разведчик Владимир Нестерович, получивший в Гражданскую войну высшую тогда награду - орден Красного Знамени. На человека верующего, бывшего офицера, ставшего сотрудником легальной разведки, тяжелое впечатление произвели гонения на Церковь, уничтожение храмов. И Нестерович, работавший в Европе, попросил в 1925-м убежища во Франции, пообещав при этом выдать важную информацию. Летом этого же года, если верить некоторым источникам, Нестерович отравился пивом. Если внести уточнение, то немцы-коммунисты - советские агенты подсыпали в пенный напиток яд.

Приговор приведен в исполнение

Трудно писать о моральной стороне ликвидации. Да, безвестные люди приводили в исполнение приговоры, вынесенные предателям в Москве. Методы самые разные. Но убивали предателей по приговору, вынесенному дома. Месть за выданных своих виделась возмездием, чаще всего неизбежным. Иногда ликвидация проводилась нарочито, чуть не напоказ. Бывало, что за перешедшими на чужую сторону устраивали тайную охоту. Так где-то поблизости от Лозанны был уничтожен в 1937-м опытнейший разведчик-нелегал Игнатий Порецкий - Рейсс. Несогласный с политикой Сталина, он публично объявил о разрыве с разведкой. Чуть позже такой же шаг - полный разрыв с Советами - предпринял не менее ценный нелегал Вальтер Кривицкий. От смерти подальше он перебрался в США, где в 1941-м был найден убитым выстрелом в голову в номере гостиницы. Так что за самоубийство, как пытались, эту смерть выдать трудно.

Как сейчас с возмездием?

Ликвидаторов больше нет ни в Службе внешней разведки, ни в Главном разведывательном управлении. А предателей хватает. Последний случай - , выдавший десятерых российских нелегалов американцам, . Надеяться, будто мерзавца, сбежавшего в США, засадят за решетку, наивно. Что будет? Разведка не тот вид человеческой деятельности, где ценится торопливость. Жил до недавних пор в США другой предатель Третьяков. Неожиданно автор книги о собственных предательских деяниях в 53 года подавился куском мяса. Перебежчик Торопов, выдававший своих в Канаде, вдруг умер в своей ванне: то ли удар током, то ли еще что-то...

Иное время - иные песни. Ожесточение противостояния двух систем все же кануло в Лету. Ненависть к предателям осталась. Их охраняют, берегут, им меняют внешность и фамилии. Сколько же зла они принесли, и не только людям, которых предали. "Черная метка" - и на их родственниках, окружающих, сослуживцах, наказанных за отсутствие бдительности. Мучают ли предателей угрызения совести? Вряд ли. Как может мучить то, чего нет. Но вот страх наверняка не уходит. Он с ними навечно. И не зря.

Юридическим основанием для проведения "активных операций" за рубежом стало продиктованное Сталиным и принятое ЦИК СССР 21 ноября 1927 года постановление, гласившее: "Лица, отказавшиеся вернуться в Союз ССР, объявляются вне закона. Объявление вне закона влечет за собой: а) конфискацию всего имущества осужденного, б) расстрел осужденного через 24 часа после удостоверения его личности. Настоящий закон имеет обратную силу".

Советскими разведчиками специального назначения были ликвидированы такие перебежчики и предатели как Игнатий Рейсс, Вальтер Кривицкий и Георгий Агабеков. Тогда же, в конце 20-х годов, при председателе ОГПУ Вячеславе Менжинском была создана Особая группа из сотрудников Коминтерна и разведки, главной задачей которых было уничтожение предателей родины, в первую очередь из числа русских эмигрантов и перебежчиков. Наиболее известными «активными акциями» советских спецслужб были похищения генералов Александра Кутепова и Евгения Миллера, убийства лидеров украинских националистов Евгения Коновальца, Льва Ребета и Степана Бандеры, главного политического противника Сталина Льва Троцкого

Несколько примеров провидения « активных операций» , хочется верить что их было намного больше и все изменники родины получили по заслугам.

1922 год

Сотрудник Разведуправления в Финляндии Андрей Павлович Смирнов - один из первых советских нелегалов за границей. В начале 1922 года узнал, что его младший брат был расстрелян за принадлежность к организации "экономических вредителей", а мать и второй брат бежали в Бразилию. После чего отправился к финским властям и сдал всех известных ему агентов в Финляндии. Советский суд приговорил Смирнова к расстрелу. Финские власти дали ему два года тюрьмы. Сотрудничал с финской контрразведкой. После отсидки, в 1924 году Смирнов отбыл в Бразилию к родным. Погиб при невыясненных обстоятельствах. Возможно, ликвидирован советскими спецслужбами.

1925 год

Советский резидент в Австрии Владимир Нестерович (Ярославский) решил порвать с ГРУ и уехал в Германию. Там он связался с представителями английской разведки, за что был приговорен в СССР к высшей мере наказания. В августе 1925 года Нестерович (Ярославский) был отравлен в одном из кафе города Майнца.

1930 год

Советский резидент на Ближнем Востоке Агабеков Георгий Сергеевич влюбился в 20-летнюю англичанку Изабел Стритер, у которой брал уроки английского языка. В январе 1930 г. Агабеков является к военному атташе британского посольства и обращается к нему с просьбой о предоставлении политического убежища. При этом называет свою настоящую фамилию и должность, а также предлагает англичанам секретную информацию о советской разведке. Не получив определенного ответа, спустя несколько недель возобновил контакты с английскими спецслужбами, однако вновь без успеха. Лишь в мае 1930 г. англичане попросили Агабекова передать им автобиографию и послужной список. Но к этому времени его "возлюбленная" была вынуждена уехать во Францию, откуда вела с ним переписку. В июне 1930 г. туда же на пароходе отправляется и сам Агабеков. В Париже он открыто заявляет о разрыве с советским режимом и ОГПУ в эмигрантской и французской прессе.

В 1931 г. в Нью-Йорке выходит его книга «ОГПУ: русский секретный террор». Спустя некоторое время русский вариант книги выходит в Берлине. В результате этих публикаций в 1932 г. в Иране было арестовано более 400 человек, четверо из них были расстреляны, 27 приговорены к различным срокам заключения.

В Москве было принято решение о его физическом устранении. Первая операция советской разведки по ликвидации предателя провалилась. Не удалось и повторное мероприятие по его похищению в 1934 г. За это время Агабеков успел разойтись с И. Стритер, его финансовое положение резко ухудшилось. В сентябре 1936 г. Агабеков отправляет советским властям письмо с раскаянием в измене и предлагает услуги с целью загладить вину перед Родиной.

В Москве, видимо, имелись основания не доверять его раскаянию. Операция по его ликвидации возобновилась. В 1938 г., используя авантюрные наклонности и его постоянную нужду в деньгах, агенты НКВД доставили Агабекова в Париж на конспиративную квартиру, где он был ликвидирован. По версии, распространенной на Западе, его сбросили в пропасть на франко-испанской границе.

1935 год

Секретный агент ОГПУ А. Биргер (Максимов). Во время Гражданской войны был начальником хозчасти армии, уволен за хищения. Ему сильно повезло иметь в двоюродных братьях Блюмкина, который и устроил его в ОГПУ (Того самого Якова Блюмкина, который убил посла Германии в России Мирбаха и чуть не сорвал Брестский мир, но был прощен чекистами). Максимов был приставлен следить за бывшим секретарем Сталина Б. Бажановым. Но вместо этого решил вместе с ним бежать в Персию. Что они и сделали в январе 1928 года. Их пытались убить, но они перебрались во Францию. Погиб в 1935 году при странных обстоятельствах, упав с Эйфелевой башни.

1937 год

Нелегал ИНО НКВД И. Порецкий (Людвиг, Рейсс). в 1937 году решил порвать с Советским Союзом. Это стало известно в Москве. Не ясно, был ли заочный процесс над разведчиком. Однако в Париж, где тогда находился Порецкий, прибыла группа ликвидации. Сначала его пыталась отравить подруга его жены Гертруда Шильдбах, но не смогла перебороть дружеских чувств. Чету Порецких расстреляли в упор сотрудники группы ликвидации.

Близкий друг Порецкого, нелегал ИНО НКВД в Гааге В. Кривицкий (Гинзбург "Вальтер") . В 1937 году объявил себя невозвращенцем по тем же причинам, что и Порецкий. Для его ликвидации также была отправлена спецгруппа. Но французские власти, куда бежал Кривицкий, приставили к нему охрану. Он уехал в США, где в 1938 году обнародовал планы Сталина-Гитлера. Что привлекло к нему внимание английской разведки. В одной из своих бесед с сотрудниками английской разведки СИС он сказал, что на НКВД работает молодой англичанин, служащий в Испании журналистом. Речь шла не о ком-нибудь, а о Киме Филби. Кривицкий не знал его фамилии, и это спасло от провала самого блестящего советского агента за всю историю существования СССР. В 1941 году тело Кривицкого было обнаружено в гостиничном номере с простреленной головой. Рядом - прощальные записки. Несмотря на это, западные аналитики считают, что Кривицкого убили агенты Советов.

1941-1945

Следует вспомнить о видном работнике спецслужб, мужественном офицере Кузнецове Николае Ивановиче и эго непростой работе в тылу врага.

После началаВеликой Отечественной войны была сформирована «Особая группа при наркоме внутренних дел СССР», которую возглавилстарший майор Павел Анатольевич Судоплатов , а в неё зачислен Николай Кузнецов. Разведчику «слегендировали» биографию немецкого офицера, обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта. Зимой 1942 переведен в лагерь для немецких военнопленных в Красногорске , где осваивался о порядках, быте и нравах армии Германии. Затем под фамилией Петров тренируется в прыжках спарашютом . По итогам всех испытаний решено было использовать Кузнецова в тылу врага по линии «Т» (террор). Летом 1942 года под именем Николай Грачев направлен в отряд специального назначения «Победители» под командованиемполковника Дмитрия Медведева . Который обосновался вблизи оккупированного городаРовно . В этом городе располагалсяРейхскомиссариат Украины .

С октября 1942 Кузнецов под именем немецкого офицераПауля Зибертас документами сотрудника тайной немецкой полиции вёл разведывательную деятельность вРовно , постоянно общался с офицерамивермахта , спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей, передавая сведения в партизанский отряд.

С весны 1943 несколько раз пытался осуществить своё главное задание — физическое уничтожениерейхскомиссара УкраиныЭриха Коха . Первые две попытки, 20 апреля 1943 во время военного парада в честь дня рождения Гитлера, и, летом 1943 во время личной аудиенции у Коха по случаю возможной женитьбы на фольксдойче -девушке, вообще не получились — в первом случае Кох не пришёл на парад, а во втором было слишком много свидетелей и охраны. Не удалась попытка покушения и 5 июня 1943 на имперского министра по делам оккупированных территорий,Альфреда Розенберга — приблизиться к нему было невозможно.

С осени 1943 были организованы несколько покушений на постоянного заместителя Э. Коха и руководителя управления администрации Рейхскомиссариата Пауля Даргеля

Макса Ильгена . В задачу последнего входила разработка плана по ликвидации партизанских соединений. Похищение было организовано в ноябре 1943, но в Москву вывезти его не удалось — партизанский отряд отошёл от города на недосягаемое расстояние; Ильген был расстрелян на одном из хуторов близ Ровно.

16 ноября 1943 Кузнецов провёл свою последнюю ликвидацию в Ровно — был убит верховный судья оккупированной Украиныобер-фюрер Альфред Функ.

1964 год

Нелегал, радист подполковник Р. Хейханен (Вик). С 1951 года работал в Финляндии, потом в США. Растратил 5 тыс. долларов и во время очередной поездки во Францию сдался в местное американское посольство. Рассказал об одном из самых известных советских агентов Абеле (Фишере). В 1964 году умер при странных обстоятельствах. Представители ЦРУ заявили, что он погиб в автомобильной катастрофе.

В данное время видны попытки руководства РФ возобновить роботу в этом сложном направлении. Так в Катаре был ликвидирован Зелимхан Яндарбиев. Когда в Стамбуле обнаружили тело чеченского полевого командира Ислама Джанибекова, сразу же возникла версия об операции российских спецслужб. Джанибекова расстреляли у его дома из бесшумного пистолета «Гроза», принятого на вооружение в СССР в 70-е годы армейскими диверсионно-разведывательными подразделениями. В ноябре 2007 года в Баку был застрелен Имран Газиев — заместитель главы представительства Ичкерии в Азербайджане. Убийца застрелил Газиева при выходе из служебной машины и, убегая, выбросил оружие — пистолет с глушителем «Байкал». Этот пистолет разрабатывался в 70-е для высшего армейского командного состава, но был взят на вооружение оперативных служб МВД и КГБ. Эти ликвидации, на мой взгляд, стали знаковым, поскольку Хаттаба и основную массу террористов ликвидировали на территории РФ. А работать за рубежом сложнее. Конечно Путин слукавил и проявил государственный подход сказав что "В России нет спецподразделений, которые выполняли бы приказы по ликвидации предателей - бывших сотрудников спецслужб. Российские спецслужбы таких средств не используют, - отметил премьер и подтвердил что "И в советские времена, и в сталинские времена - это не секрет - были специальные подразделения, которые выполняли, в том числе и задачи по ликвидации предателей. "

Этот материал написан в середине 1990-х со слов людей, само существование которых представители заинтересованных силовых структур, возможно, будут отрицать. Они, тем не менее, всего лишь выполняют задание, которое поручает им страна. Они не «джеймсы бонды» с «лицензией на убийство» и не «киберы-терминаторы». Их работа так же необходима обществу, как работа врачей, а точнее, мусорщиков. Кому-то из руководителей «Интеллидженс сервис» приписываются слова: «Наша работа настолько грязная, что выполнять ее могут только истинные джентльмены». Вот что рассказали нам офицеры о своей работе, которую они сами грязной не считают.

Кредит доверия исчерпан

Одной из особенностей войны в Чечне было лицемерие как обычных боевиков, которые в критической ситуации просто бросали и прикидывались мирными жителями, так и различных руководителей, создававших видимость лояльности к России на официальном уровне, одновременно, координируя действия формирований моджахедов или помогая им. Такая ситуация была обусловлена, в частности, множественными родственными связями, которые пронизывают всю Чечню. Полагаться мы могли только на «кровников»: людей, осуществлявших кровную месть за погибших родственников. Но и они сотрудничали с федералами, только пока им это было выгодно. Наше руководство до поры до времени закрывало глаза на это, преследуя свои цели, однако некоторые местные лидеры переходили границы, и тогда кредит доверия к ним оказывался исчерпанным. От таких «союзников» приходилось избавляться.

Одним из подобных лидеров был Н. – бывший заместитель министра в чеченском правительстве, на момент операции остававшийся лицом почти официальным, вхожим в круг доверенных лиц российского военного руководства в Чечне. В то же время он являлся признанным лидером незаконных вооруженных формирований Чечни, имел политический вес в дудаевском окружении. К концу февраля 1995 года наше руководство приняло решение о физическом устранении Н.

Безусловно, персона подобного ранга должна была исчезнуть, не вызвав кривотолков и нежелательного резонанса в стане врагов. Следовало также использовать этот факт для внесения раскола в ряды противника.

Шапка-невидимка

В марте 1995 года наша группа получила окончательную задачу на устранение Н. с последующим похищением автомобиля, черной «Волги», и тел убитых. По данным агентуры, стало известно, что Н. на своей машине с водителем периодически появляется в пригороде Грозного на дороге в Урус-Мартан. После изучения обстановки мы пришли к выводу, что участок дороги, где гарантировано появление машины Н., очень невелик. Поэтому засаду придется организовать буквально под носом и у нашего блокпоста, и у чеченских боевиков, так как за блокпостом начинался район, полностью контролируемый «духами». Сложность задания заключалась еще и в том, что сделать все надо было незаметно. А как в нескольких десятках метров от блокпоста и в сотне метров от чеченского села сначала расстрелять машину, а потом на ней уехать, чтобы никто ничего не увидел, не услышал и не понял?

Решили действовать следующим образом. Группу разделить на две подгруппы: огневую и захвата, по три человека в каждой. Всех вооружить бесшумным оружием, причем в огневую подгруппу включить снайперов с «Винторезами». Подгруппа захвата помимо штатного оружия была вооружена пистолетами Стечкина с ПБСами. Чтобы скрытно вывезти трупы и «Волгу», решили использовать КамАЗ с кузовом, крытым тентом.

Схема действий была принята следующая. Огневая подгруппа располагается за поворотом в кустах в готовности по установленному сигналу открыть огонь на поражение по пассажирам «Волги». Группа захвата находится в кустах у дороги и при появлении нужного автомобиля выходит на дорогу и останавливает его якобы для проверки документов. Их действия не должны вызвать подозрения у объекта засады, так как в двух десятках метров за его спиной находился блокпост. Главная опасность для нас в этой ситуации исходила именно оттуда: защитники поста, естественно, не были предупреждены, и в случае обнаружения ими кого-либо из группы могли произойти неприятности – от просто конфликта и «засветки» операции до перестрелки, если бы солдаты на блокпосту не захотели разбираться, что к чему.

После остановки машины группой захвата снайперы должны были открыть огонь на поражение из бесшумных снайперских винтовок. Дальность до цели составляла метров семьдесят, поэтому никто не сомневался, что они со своей задачей справятся. Тем не менее подгруппе захвата было приказано в случае необходимости раненых добить. После этого все должны были сесть в «Волгу» и загнать ее в КамАЗ, стоящий недалеко от дороги с открытым бортом в готовности принять груз.

Все действия отрабатывались заранее. На операцию отводилось несколько минут. Только при таком темпе можно было обеспечить скрытность и исключить контакты и конфликты с блокпостом.

Операция прошла, как и планировалась, за исключением того, что Н. был убит сразу, а вот водитель не пострадал. Видимо, из-за того, что целью являлся именно Н., снайперы сосредоточили на нем весь огонь. Ребятам из подгруппы захвата пришлось вытаскивать «водилу» из машины и «валить» его на дороге из АПС. После этого подгруппа захвата, затолкав труп в машину, погрузилась в «Волгу» и быстро загнала ее в кузов КамАЗа. На грузовик был выписан спецпропуск, исключавший досмотр груза на любом блокпосту. По заранее выбранному маршруту он ушел в пункт предназначения, а группа «растворилась». На блокпосту, видимо, что-то услышали. Один из солдат вышел посмотреть, что происходит, но, не увидев ничего подозрительного, спокойно удалился.

Спустя некоторое время пропажа Н. обнаружилась. Начались поиски на маршруте. Их вели и боевики, и силы федеральных войск. Разумеется, никакого результата они не дали. Н. бесследно исчез. Все было разыграно как по нотам, а следов мы никогда не оставляли…

Рискуя потерять свободу

Безусловно, необходимость выполнения подобных заданий ставила нас в двусмысленное положение. С одной стороны, мы понимали объективную необходимость таких действий, кроме того, они являлись для нас реальной возможностью отомстить за погибших товарищей. С другой – отсутствие каких-либо письменных приказов и распоряжений, а также оперативных документов по конкретной задаче ставило нас в случае неудачи практически вне закона. Ни секунды не сомневаемся, что, если бы мы вдруг попали в поле зрения органов прокуратуры, руководители, ставившие нам задачи, от нас бы открестились. Таковы правила этой игры. Тем не менее, подобные задания, даже несмотря на их противозаконность, мы выполняли с радостью, и угроза тюрьмы нас не останавливала.

Двусмысленность нахождения наших войск на территории Чечни вызывала двусмысленное трактование законов Российской Федерации органами местного самоуправления. То ли федеральные войска – силы по наведению конституционного порядка на территории субъекта Российской Федерации, то ли – агрессоры и оккупанты.

Иголка в стоге сена

В Грозном, выполняя специальное задание по выявлению склада с оружием, среди белого дня были расстреляны из автомобиля наши товарищи. Человек, стрелявший в них, был задержан, но потом по непонятным причинам отпущен на свободу. Ни мы, ни наше руководство не могли оставить этот факт без внимания, решив наказать виновных.

Пока задержанный находился под стражей, мы собрали о нем достаточно полную информацию: кто он, откуда, где проживает и тому подобные факты. После его освобождения, используя свою агентуру и агентуру коллег, мы начали добывать данные, позволяющие вычислить места пребывания объекта, транспортные средства, используемые им в настоящий момент, маршруты движения и время. То есть все, что помогло бы определить время и место проведения засады. Кстати сказать, коллеги шли нам навстречу, понимая важность предстоящей операции не столько в боевом, сколько в морально-этическом плане.

Удалось выяснить, что группа боевиков с нужным человеком передвигалась обычно на двух автомобилях УАЗ-469. Район, где отмечалось их появление, довольно сложный для работы: предгорье контролировалось боевиками и достаточно плотно заселено. Расстояние между населенными пунктами – от пятисот до тысячи метров. Шуметь в таком месте, проводя засаду, крайне рискованно. В то же время у нас не было четких данных о времени и маршруте движения цели: район есть район. Поди угадай, по какой из дорог будет двигаться объект и будет ли двигаться вообще! Мы долго спорили, какие именно участки дороги необходимо взять под контроль. В конце концов, доложив свой план командованию, мы получили боевой приказ на проведение поисково-засадных действий в выбранном нами районе.

Охота начинается

Поисково-засадные действия – формулировка хитрая, она не привязывает группу к конкретной точке. Твое личное дело, где ты в определенном районе организуешь засаду: был бы результат. Сложность предстоящих действий заключалась еще и в том, что, несмотря на комендантский час, движение одиночных машин с наступлением темноты продолжалось. Ездили и боевики, и просто местные жители, да и наши по своим агентурным делам. Последние, правда, с пропусками, но какая, в сущности, разница нам в засаде, есть у него пропуск или нет? Из кустов не видно.

В такой ситуации попробуй определись, где боевики, а где мирные. Упаси господь завалить не того! Будь уверен, парни с щитами и мечами в малиновых петлицах встретят тебя, как только в пункт постоянной дислокации вернешься. Не говорю уже о том, что если по ошибке своих завалишь, потом всю жизнь сам себе не простишь.

Дорога, на которой предстояло работать, соединяла два села и была длиной всего метров пятьсот. Группе в составе 14 человек для скрытности предстояло выдвинуться в район на гражданских автомобилях. Чтобы не вызвать излишнего любопытства у местных жителей, среди которых каждый второй мог быть осведомителем «духов», мы поставили на машины местные номера. Чтобы скрыть место высадки группы, спешивание проводили на ходу. Для простоты организации засады еще в ППД определили боевой порядок и так высаживались из машин: первая пара – наблюдатели, они же подгруппа обеспечения, затем подгруппа захвата, командование группы, огневая подгруппа и опять пара наблюдателей, принимавших на себя в случае опасности обязанности подгруппы обеспечения №2. Связь с центром тогда мы впервые осуществляли по сотовому телефону. Для обеспечения безопасности в нескольких километрах от предполагаемого места засады крутилась наша бронегруппа.

Это сладкое слово «месть»

Лежим. Час, другой, третий. Никакого движения. Мысли разные одолевают. Вдруг нас кто-то во время десантирования заметил или вообще продал? Кроме того, полной уверенности в том, что в одном из сел находятся именно те люди, которые нам нужны, нет. Цвет и марки машин совпадают, а там как знать.
Мы собрались уходить. Вдруг наблюдатель докладывает: «Подъехал уазик!» Машина остановилась, не доезжая до нас, из нее вышли несколько человек, достали приборы ночного видения и стали проверять безопасность дороги. Видимо, этот участок у них тоже считался рискованным. Ждем. А ожидание – штука нервная. Вдруг это их разведка нас ищет? Нет, погрузились в машины и тронулись на небольшом расстоянии друг от друга. И опять сомнения: те это люди или не те? Как определить, чтобы грех на душу не принять?

Решили рискнуть. Вышли открыто на дорогу и стали машины тормозить. «Уазики» встали – и сразу же из дальнего по нас открыли огонь. Хорошо, что было темно, очередь прошла, никого не зацепив. Ну наконец-то все сомнения рассеялись! Первый автомобиль попытался уйти. Мы начали бить по нему, в два ствола метров с семи, не больше. Из машины выпрыгнул «дух», а на нем аж три автомата висят. Успел он пару раз шагнуть и тут же получил пулю в голову, потом еще две в грудь и в шею. Стреляли мы только из бесшумного оружия. Одновременно добавляли по второму автомобилю. Сопротивления никакого. Окружили машины, быстренько все вытрясли: оружие, документы… Не успели толком документы посмотреть, как со стороны села появляются фары. Были у нас горячие головы, которые предлагали и этих встретить соответственно, но командир принял решение: «Уходим!» Оружие есть, документы есть, в расположении части разберемся. Выполнена задача полностью или нет, к чему лишний риск? Быстро собрались и стали отходить. Вариант отхода также в ППД был отработан. Пройдя несколько километров, мы добрались до пункта эвакуации, где нас уже ждала бронегруппа. На броне вернулись домой без дополнительных приключений…

Позже из открытых источников информации мы узнали, что в районе наших действий погиб нужный нам человек. Очевидцы рассказывали, как утром ноги одного небезызвестного начальника, который саблей отрубал головы нашим летчикам, торчали из одного из тех «уазов» и дергались в предсмертной агонии… Мы были удовлетворены. Наше руководство тоже.